Гавань разбитых ракушек - Страница 64

Ольга оставила машину внутри дворика школы гриотов. Кроме ее машины во дворе стоял лишь старенький велосипед. Значит, посторонних посетителей в этот день не было. Она уехала пораньше с работы. Ларе ничего не сказала, хотя обычно предупреждала ее о своих отлучках и оставляла за старшую. С утра они немного повздорили по поводу необходимости тренинга в лагере беженцев. Лара считала, что вместе с тренингом надо везти и лекарства, хотя бы препараты железа, одними разговорами о здоровье не поможешь, а Ольга объясняла ей, что бюджет на дополнительные медикаменты не рассчитан, что то, что есть, можно использовать лишь в рамках работы клиники. При этом Ольга понимала, что Лара права, но также понимала и то, что Лара прекрасно осведомлена о возможностях ФПРСА и, в частности, о возможностях бюджета для их клиники, но при этом специально выводила Ольгу из себя и выставляла ее перед сотрудниками как бездушную бюрократку, не принимающую беды местных близко к сердцу.

Ольга уехала, твердо намеревшись отвлечься от всех своих проблем, так тяжко загружающих мысли. Поначалу хотела поехать к Полу, но по дороге в его деревню свернула и направилась к гриотам. Она к ним приезжала уже не один раз, на уроки западноафриканских танцев, которые они время от времени давали всем желающим. Эти уроки были своего рода сбором средств для школы, хотя были у них и свои спонсоры, имена которых афишировать было не принято.

На этот раз Панова не знала, можно ли будет их посетить или нет, но заехать хотелось. Она вошла в прохладный известковый дом, вслушалась в тишину. В одной из комнат сквозь приоткрытую дверь увидела сидящего на полу старика в белом одеянии, пьющего аттаю. Тот, заметив Ольгу, жестом пригласил ее к себе, налил в маленький стаканчик чаю и подал ей. Ольга пила чай и молча смотрела на старика, не зная, на каком языке с ним разговаривать. Он тоже молчал и улыбался. Потом встал, ушел и привел с собой одного из гриотов, Онсуману, которого она уже встречала здесь во время прежних визитов.

— Решили нас навестить?

— Да, если можно. У вас сегодня тихо.

— Тихо. Сегодня нет уроков. Но если останетесь чуть подольше, сможете увидеть ритуальный танец поклонников йоруба.

— А кто это?

— Это такая вера. В Гамбии их мало, в основном все выходцы из Нигерии и окружающих ее стран. Древняя африканская религия, очень интересная. Многие африканские мусульмане и христиане до сих пор во многом следуют йоруба, хоть и не так откровенно, как раньше. Гриотов среди последователей йоруба практически не встретишь, у них свои традиции, в основном музыка создается с помощью барабанов, а мы, гриоты, больше поем и играем на струнных инструментах. Но в нашей школе группа йоруба нашла приют уже давно, и так получилось, что наши традиции переплелись в какой-то степени.

— А в честь чего у них сегодня танцы?

— Для группы наших учеников. Это совершенно другая энергетика танца, лишь наиболее искусные могут овладеть ею.

Она осталась. Наблюдала за медленным течением жизни в школе. Все двигались не спеша, плавно, расстелили циновки на заднем дворе, у одной из стен установили барабаны. Никаких специальных костюмов она не видела. Ученики тоже присутствовали, из тех, кто жил в школе, но, судя по количеству, пришли далеко не все. Ольга присела на циновке с краю, ловила на себе любопытные взгляды, заметила, что ее знакомый гриот Онсумана подбадривающе улыбается ей.

На улице быстро стемнело, и только после наступления темноты, когда зажгли масляные лампады, к барабанам вышли два парня, похожие друг на друга, в таких же белых одеяниях, как тот, что угощал Ольгу чаем.

Онсумана пересел к ней и тихо рассказывал о том, что происходило. Танец последователей йоруба всегда инициировался барабанами. Барабаны, длинные, обтянутые кожей баранов, коров или коз, с резьбой по бокам, сами по себе служили не только музыкальными, но и лечебными инструментами. Вибрации, создаваемые звуками барабанов, оказывали необыкновенное воздействие на слушателей, приводя их в самое разное состояние — успокаивающее, сбалансированное или же возбужденное. Знающие люди поговаривали, что это зависит от того, что у человека внутри и какая болевая точка требует воздействия.

Группа из пяти человек вышла в центр и начала танцевать. Причем только один из них танцевал вблизи у барабанов, остальные же старались встать чуть поодаль и ближе определенной границы не приближались. Чуть позже к ним присоединились еще несколько мужчин и две девушки, которых Ольга раньше здесь не видала. Она вообще в этой школе не встречала женщин, эти две, видимо, пришли только ради этого танца, возможно, искали в нем какое-то исцеление.

Онсумана кивнул ей, и она неуверенно подошла к танцующим. Поначалу, когда Ольга приходила сюда раньше, она пыталась подражать движениям остальных, при этом тело ее было напряжено, мышцы быстро уставали от плохо управляемых и чрезмерно контролируемых движений, она теряла ритм и выбивалась из сил. Потом однажды решила, что на сегодня учебы хватит, и просто отдалась ритму музыки, расслабилась, задвигалась в такт, дав волю собственному телу. И ощутила, что тело ее словно взято под контроль ритмичными звуками и двигается само по себе, без всяких затруднений. Она ощутила такой восторг, что в следующий раз уже даже не пыталась механически скопировать чьи-то движения — они находились сами собой и ввергли ее тело и мысли в неописуемый праздник наслаждения.

На этот раз она тоже не стала пытаться подражать, просто постояла, прислушиваясь к музыке, и стала медленно двигаться, открываясь ритму. Не успела она набрать темп, как музыка вдруг смолкла и танцующие вернулись на циновки. Тот, который танцевал у самых барабанов, что-то стал говорить, Ольга не понимала ни слова и не знала, уходить ей или будет продолжение. Онсумана подошел к ней и опустился рядом на колени.